Как мы уже сообщали, в Национальном драматическом театре им. Б. Басангова сегодня пройдет вечер памяти заслуженной артистки РФ, народной артистки РК Марии Мучиряевой, посвященный 80-летию со дня ее рождения.
На три хода вперед
Перед театралами 60 -80-х годов прошлого века при произнесении имени Марии Музгиновны встает галерея незабываемых женских образов, воплощенных ею на сцене с таким проникновением в суть характера и с таким блистательным мастерством, что они снискали актрисе поистине всенародную любовь и признание.
Мария Мучиряева была поистине народной артисткой. К сожалению, она рано ушла из жизни (накануне нового 2005 года, даже не дожив до 45-летия своей творческой деятельности). Играла легко и органично, ее язык был метким и сочным. Как ни странно, актриса не была избалована ролями главных героинь – прекрасных женщин в прекрасных одеждах. Но каждую маленькую роль, которая ей доставалась, исполняла так, что затмевала всех на сцене. Говорят, что в закулисье по этому поводу некоторые примадонны даже не скрывали своей ревности к ее славе.
Как вспоминает художественный руководитель театра Борис Манджиев, поставивший несколько спектаклей с ее участием, «Мария Музгиновна отличалась умением мгновенно преображаться. Еще секунду назад она была беззаботной девчушкой – и вот уже перед тобой умудренная опытом жизни старушка с любящим сердцем. Лишь только намекнешь ей о своей задумке, как она уже воплощала ее сполна, забегая на три хода вперед. Просто гениально! Она была удобным для режиссера артистом, в то же время непредсказуемым. Могла выдать на сцене такую импровизацию! Была очень открытым человеком, и одновременно закрытым. Наверное, никто не может сказать, что заглянул ей в душу. В памяти моей она осталась смешным добрым клоуном с грустными глазами. Талантлива была от Бога!».
Добрый клоун с грустными глазами
Цветы, аплодисменты, зрительская любовь сопровождали Марию с первых дней ее работы в театре. Пришла она сюда молоденькой девушкой, умеющей петь, танцевать, схохмить, без специального образования, зато с огромным желанием стать актрисой. Повезло, что режиссером тогда был человек, тяготевший к педагогике. Очень скоро с его помощью Мария догнала профессионалов и даже перегнала многих по мастерству. В «девушку с веснушками», как в шутку прозвали ее младшие коллеги по роли в одноименном спектакле, влюблялись все мужчины, видевшие ее на сцене. Поэтому ревности со стороны примадонн в ее судьбе хватало. Мария не обижалась, прощала всех. Потому что находила силы в себе. А ведь реагировала всегда очень болезненно.
«И работала, – вспоминает ее муж, народный артист РК Сергей Мучиряев. – Свои страдания и боль выплескивая на сцене, делясь со зрителем счастьем и радостью, потому что была влюблена в театр и ради него душу готова была отдать».
«Марию я впервые увидел в 1963 году, когда по окончании Ленинградского института (ЛГИТМиК) поступил на службу в драмтеатр имени Б. Басангова. И сразу влюбился, – продолжает Сергей Гучинович. – Через два месяца мы поженились, 41 год прожили вместе как один день. Всякое бывало в нашей жизни, но главным оставалось уважение друг к другу, понимание и терпимость. В семье у нас были свои традиции и обычаи, которым неукоснительно следовали, и двух дочек приучили к этому. Как бы ни торопились по утрам, завтрак начинали после того, как Мария скажет благопожелание калмыцкому чаю».
Женщина с большой буквы
В далеком детстве, оставшись с братом сиротами, Маша Чалакова мечтала больше всего о чае, пусть черном, но горячем и хотя бы с малюсеньким кусочком лепешки...
Ради чашки чая для себя и брата целый день собирала она на железнодорожной станции окурки для стариков алтайской деревушки, где они жили во время депортации. Ночевали в чужом хлеву, тесно прижавшись, чтобы не замерзнуть, к теплому боку коровы.
Вместе со скотиной рано поднималась и Маша. В кромешной морозной тьме, чтобы самой не бояться и брата подбодрить, горланила песни. Ей вторили лишь петухи и коровы, но голос Мария закалила. Был он у нее сильным и красивым, идущим изнутри. По сей день нет среди наших актрис лучшей исполнительницы и знатока ут дун (калмыцкой протяжной песни), чем Мучиряева.
Актриса пела так, что слушателей пробирало до дрожи. К услышанным от бабушки и других стариков Мария Музгиновна добавила свои, мелодию и стихи придумывала сама. Песня, которую она посвятила свекрови, заменившей ей родную мать, наверное, станет классикой калмыцкого фольклора.
«Известен и ее интерес к разного рода историям, которые она подсматривала в жизни, – рассказывает народная артистка РК Валентина Нимяева. – Но самый большой дар, который дал ей господь, – это любить людей. Она их любила, невзирая на статусы и звания. Они ей были интересны, западали в душу. Потом пользовалась их человеческим опытом или каким-то одним характерным штрихом на сцене. Говорят, что очень многие искали дружбы с ней, настолько притягателен был ее образ. Но лишь единицы могут похвастаться, что были ее близкими друзьями. Скромная в жизни, на сцене актриса преображалась. Своим неуемным темпераментом и энергией она заряжала всех вокруг, играла так, что не то что зрители, критики верили ей безоговорочно. Однажды на одном из фестивалей те даже пришли за кулисы, потребовали развернуть сверток, в котором лежала кукла. Думали, что на самом деле на руках у актрисы, игравшей роженицу, находилось живое дитя».
Искрометный юмор, самоирония, умение превратить в шутку любую каверзную ситуацию часто выручали и саму Марию Музгиновну, и ее коллег. Старших из них она величала по имени-отчеству, ровесников звала по имени, младших наделяла ласковыми прозвищами, называла их племянниками, но без фамильярности.
Дети «пельменника» Бориса Манджиева почитали ее как родную тетю, бегали на все праздники в гости к гагаше.
А была Мадонной калмыцкой сцены не потому что играла роли матерей, их как раз меньше всего было в ее актерской судьбе, а потому что олицетворяла Женщину с большой буквы – красивую, добрую, слабую, сильную, умную и талантливую, которой поклонялись и мужчины, и женщины.
